Колесников Александр Петрович
выпускник
кафедры государственно-конфессиональных отношений
Донской духовной семинарии,
г. Ростов-на-Дону
Статья посвящена рассмотрению критики Н.А. Бердяевым концепции сопротивления злу силой И.А. Ильина. Автор анализирует основные пункты полемики Н.А. Бердяева с И.А. Ильиным, имеющие своеобразное развитие и в современной философской этике, особое внимание обращая на вопросы о правомерности-неправомерности соответствия концепции И.А. Ильина христианскому мировоззрению и выделяя позитивный потенциал данной концепции.
Проблема сопротивления злу – «классическая» тема богословских, этико-философских и иных исследований в гуманитарной науке, приобретшая с конца XIX столетия особую актуальность вследствие социально-политических, культурных и мировоззренческих потрясений, последствия которых и доныне переживает современная цивилизация, в том числе и в особенной степени Россия. Известные русские религиозные мыслителя специально обращались к этой теме в своем творчестве, и среди них можно упомянуть Ф.М. Достоевского, К.Н. Леонтьева, Л.Н. Толстого, В.С. Соловьева, Н.А. Бердяева, Н.О. Лосского, Л.П. Карсавина, С.Л. Франка, прот. В. Зеньковского, прот. Г. Флоровского и др.
Особого внимания заслуживают взгляды Ивана Александровича Ильина, чья религиозно-философская работа «О сопротивлении злу силой» (1925 г.), вышедшая за рубежом, вызвала в русской эмиграции и в меньшей мере в советской России активное обсуждение философами и богословами проблемы сопротивления злу силой, вопросов о природе и социально-историческом воплощении зла. Созданные во второй четверти прошлого столетия в контексте происшедших революционных трансформаций и апостасийных ощущений положительные и негативно-критические оценки идей И.А. Ильина образовали в итоге значительное поле научного обсуждения и полемики. Причем данное обсуждение и полемика продолжается и до настоящего времени, и даже приобретает особое звучание в свете констатации случившихся невиданных масштабов зла, появления его новейших видов (терроризм, экстремизм, глобальные военные конфликты), нарастания социально-политических противоречий и социальной напряженности в мире. По мнению одного современного исследователя, «в плане нравственной проблематики борьбы со злом… обращение к концепции сопротивления злу силой выдающегося русского религиозного мыслителя и философа права XX века И.А. Ильина не только не потеряло актуальности, но и сохраняет значительный теоретический потенциал» [7, с. 46]. Несмотря на тот факт, что хотя непосредственной предпосылкой книги И.А. Ильина была полемика с идеями «непротивленчества» Л.Н. Толстого, ее проблематика значительно масштабнее и всестороннее, и всякий, кто бы хотел в настоящее время рассматривать тему сопротивления злу в нравственно-практическом, богословском, социальном, философско-правовом и др. аспектах, неизбежно должен был бы в первую очередь познакомиться с тем, какие проблемные вопросы выдвинул И.А. Ильин. Важно так же и то, что И.А. Ильин не просто выделил различные аспекты проблемы, но и предложил их решения, претендуя аутентично выразить взгляд христианства, используя при этом и философские, и исторические изыскания, и опираясь на определенные политические парадигмы и предлагая практические нравственные установки. Данная претенциозность его подхода не могла не вызвать отклика со стороны известных представителей русской религиозно-философской мысли.
В форме вопросов проблема борьбы со злом, точнее ее исходная постановка, звучит у И.А. Ильина так: «Может ли человек, стремящийся к нравственному совершенству, сопротивляться злу силою и мечом? Может ли человек, религиозно приемлющий Бога, Его мироздание и свое место в мире, – не сопротивляться злу мечом и силою?» [5, с. 304]
И. А. Ильин претендовал в своей работе на адекватное выражение христианского взгляда на проблему борьбы со злом, однако нужно признать, что оставаясь в рамках христианского идеала, мы никак не можем претендовать на теоретическое обоснование полной победы над злом (которое остается исторически никогда до конца непреодолимым) и осуществления безупречного поступка. Между тем, работа русского мыслителя насыщена явными и неявными ссылками на Священное Писание и творения отцов Церкви, «заимствует» примеры христианского подвижничества. Для развития внутреннего мира самого И. А. Ильина была характерна «глубокая убежденность… в наличии однозначной и четко проводимой границы между добром и злом в нашем мире» [3], что привело его «к своеобразному нравственному максимализму…» [3]. И. А. Ильин был убежден, что в случившейся в России революционной катастрофе и забвении христианских императивов была повинна отечественная либеральная интеллигенция; в лице же писателя Л. Н. Толстого он находит выражение неверного духовно-нравственного устроения общества, ставшего причиной всей той агрессии зла, которая проявилась в XX веке.
И. Ильин обращает внимание на то, что вопрос о борьбе со злом глубок, утончен и сложен, что его упрощение в виде принятия общей отвлеченной установки морали «непротивление» либо «противление» (злу) чревато ложными выводами и теориями. Это действительно так. Вот как формулирует проблему в своей книге, посвященной общей нравственной проблематике добра и зла Н.О. Лосский. Он пишет: «Бог и члены Царства Божия не подавляют зло силою. Но у них есть более высокие средства для борьбы со злом. Мы, грешные существа, по своей собственной вине не имеем в своем распоряжении этих более высоких средств и потому часто бываем обязаны прибегнуть к дурному средству для пресечения зла, именно к подавлению его силою: в таких случаях мы выбираем из двух зол меньшее. Эта печальная необходимость принадлежит к числу драм нашей нравственной жизни, обусловленных несовершенством, возникшим по нашей вине» [6, с. 376]. Таким образом, Н. О. Лосский отмечает те реальные условия бытия человека, при учете которых только и возможна полная постановка проблемы. Примечательно вместе с тем, что далее Н. О. Лосский отсылает за разъяснениями как раз к работе И. Ильина.
Полемика с Л.Н. Толстым И. Ильину была нужна только для того, чтобы ввести в первый круг вопросов проблемы сопротивления злу. Так, он отмечает, что Л. Н. Толстой приемлет только «внутреннее сопротивление» злу, и в этом именно плане у него даже можно найти много полезного. «Непротивление» означает у Л. Н. Толстого и ему сочувствующих «моралистов» на самом деле лишь специфический вид сопротивления, т. е. вообще и неприятия, и порицания, и отвержения, и активного противодействия. «Их “непротивление” означает противление и борьбу, однако лишь некоторыми, излюбленными средствами – пишет И.А. Ильин. - Они приемлют цель: преодоление зла, но делают своеобразный выбора путях и средствах» [5, c. 312]. Между тем, вопрос о средствах и их отношении к цели – важнейший вопрос этики, который нельзя решать отвлеченно, без отношения к реальной судьбе тех людей, которые вовлечены в непростые, неоднозначные условия для того, чтобы в итоге сделать верный нравственный выбор. Принимая всерьез «условия» человеческого бытия, нельзя скатиться к противоположной крайности, отрицая действенность духовных средств, работу любви, ценность других духовных качеств. И.А. Ильин не отрицает, что любовь, добро и терпение могут быть действенной формой противления злу. Однако бывают случаи, когда необходимо прибегать к принуждению, ибо в противном случае непротивление будет самым настоящим пособником зла. Что же это за условия и почему природа зла не позволяет ограничиться человеку в борьбе с ним только вышеуказанными средствами, почему необходимо активное сопротивление, борьба со злом? Об этом И. Ильин подробно и говорит в разделах своей работы.
При раскрытии проблемы И.А. Ильин не останавливается на общей ее постановке, которая сама по себе для подавляющего большинства христианских мыслителей никогда не вызывала сомнения. Так, прежде всего, он полагает, что необходимо принципиальным образом различать принуждение (понуждение, заставление) и насилие. Кроме того, И.А. Ильин различает психическое и физическое понуждение (пресечение). И.А. Ильин обращает внимание на проблему осуществления воли (волевого выбора) между добром и злом. По его мнению, само по себе воздействие на волю определенным образом еще не является насилием над человеком. Даже если это воздействие является физическим и приносит страдания. При этом, отмечает И.А. Ильин, физическое заставление было бы проявлением зла, если бы оно по самому существу своему было лишено духовного содержания и любви. И.А. Ильин отмечает необходимость наличия целого ряда обязательных условий, при которых только возможна адекватная, эффективная борьба со злом. По сути, формулируя эти условия, русский мыслитель обозначает крайнюю грань проблемы, возле которой скрыты очередные возражения против применения силы в борьбе со злом. Речь идет о духовной допустимости сопротивления злу посредством физического понуждения и пресечения.
Критические оценки и обвинения в адрес И. Ильина, его нравственной концепции, появились в среде русской эмиграции в разной форме. Здесь была и достаточно скорая и короткая эмоциональная реакция на устные доклады русского мыслителя, и подробные теоретические разборы, и содержательные анализы, смешанные с эмоциональными оценками, мешающими объективной картине.
Отдельного внимания заслуживает критический отзыв Н. А. Бердяева («Кошмар злого добра»). По стилю и содержанию он не свободен от излишних эмоций и передергиваний суждений оппонента, однако при этом содержит ряд положений, в которых представлены все основные «против» нравственной концепции И.А. Ильина.
Н.А. Бердяев в свойственном ему стиле обвиняет И. Ильина в «моральной инквизиции», причем в этом же (но с обратной стороны) обвиняет он и писателя Л. Н. Толстого. Данная оценка выглядит слишком эмоциональной и преувеличенной. Кроме того, он обвиняет И.А. Ильина в претензии говорить от лица абсолютного добра. По Н. А. Бердяеву, для И. Ильина все человечество как бы распадается на расы добрых и злых людей, как простой объект воздействия добрых. Конечно, это явное морализаторское упрощение, но и Н. А. Бердяев, заметим, здесь очевидно упрощает позицию И.А. Ильина, пересказывая только общий план поставленной проблемы. Понятие духовной очевидности опыта, на котором И.А. Ильин, по мнению Н.А. Бердяева, строит свои критерии различения добра и зла, так же не доказательно. Ведь «нет никакой очевидности в том, что добро И. Ильина есть подлинное и абсолютное добро, призванное силой бороться со злом… Мышление И.А. Ильина глубоко антиисторично, он не видит исторического процесса, не проникает в его смысл» [2]. Пожалуй, это последнее обвинение Н. А. Бердяева слишком уж сильное; в действительности, аргументы И.А. Ильина от фактической истории им как раз в книге даются.
Развивая свои оценки, Н.А. Бердяев обвиняет русского мыслителя в смешении вопросов этики с социальными мотивами, ограниченными политической конъюнктурой. «Добро И. Ильина очень относительное, отяжелевшее, искаженное страстями нашей эпохи, приспособленное для целей военно-походных» [2]. Н.А. Бердяев обвиняет И. Ильина в том, что его книга И.А. Ильина направлена против духа революции, но фактически ее содержание по поводу борьбы со злом недостаточно различено от способов борьбы тех сил, против которых она направлена. А это приводит к проблемным раздвоениям философских интуиций И.А. Ильина, которые он не осознает, не замечает. Так, неясным и неопределенным остается оправдание всякой власти и государственного строя (и социальных институтов, и их реальных представителей) от лица абсолютного добра. Что же является носителем абсолютного добра - только определенный политический строй, т.е. монархия? Такое снижение «добра» к политической конъюнктуре, хотя бы и желательной, и в какой-то степени работающей (здесь И. Ильин прав, ссылаясь на успешность государственной власти в России, но можно привести и обратные аргументы «от истории»), не является оправданным. Такое положение, по Н.А. Бердяеву, ограничивает и принижает сам замысел работы И.А. Ильина.
Н.А. Бердяев в своей критике И.А. Ильина, ищет, как и З. Гиппиус (также критически оценивающей работу И.А. Ильина), настоящий психологический мотив, который побудил написать «О сопротивлении злу силою». Ответ звучит так: «И так все жаждут казней, но нужно эту жажду сделать возвышенной, духовной, исполненной любви и движимой долгом исполнить абсолютное добро» [2]. Иными словами, по мнению Н. А. Бердяева, И.А. Ильин ищет христианского оправдания фактическому применению силы в борьбе с воплощенным злом, но в христианском этическом идеале такого оправдания нет. Однако следует признать, что И.А. Ильин как раз говорил о том, что применяющий физическую силу в борьбе со злом, в особенности, в крайнем своем выражении (пресечение, тюрьма, казнь и т.п.) не может претендовать на идеальный нравственный поступок, а лишь на допустимый, вынужденный, необходимый для пресечения распространения большего зла. И.А. Ильин понимает опасность и несовершенство всякого сопротивления злу и не оправдывает крайних попыток дать «мечу абсолютное оправдание», приводя в этом плане примеры неверных попыток решения проблемы.
Н.А. Бердяев, как и многие другие критики, в большей степени обвиняют И.А. Ильина в неоправданной ссылке на христианство (евангельскую этику) при постановке и решении избранной проблемы. Особенно это заметно в предельных постановках проблемы, где больше всего заметно противоречие между духом христианства и развертыванием им доводов в пользу применения смертной казни. Кроме того, Н.А. Бердяев отсылает И.А. Ильину упрек в механическом приклеивании цитат из Священного Писания, в то время как на самом же деле текст его книги развертывается как демонстрация гегельянства. И.А. Ильин, действительно, находился при развертывании своих идей в плену определенной философской методологии, однако вопрос о том, насколько этот факт повредил полноте и точности постановки и решения проблемы в христианском ключе остается спорным. С одной стороны, например, по прот. В. Зеньковскому, И.А. Ильин подчиняет сферу религии, ссылки на Священное Писание, богословские термины и понятия собственной философской интуиции и политической убежденности в греховности большевистской власти, в необходимости активной борьбы с ней. С другой стороны, известный защитник концепции И.А. Ильина митрополит Антоний (Храповицкий) отметал обвинения критиков И.А. Ильина в недостатке обоснованности евангельскими христианскими цитатами. Парируя же обвинение в отсутствии любви и проповеди инквизиции, митр. Антоний обращает внимание на мысль И. Ильина о взаимной сопричастности всех людей, причем не только в добре, но и в грехе. «Если война и казнь грех, то это грех всех», каждый ответственен за него. Ведь «если не казнить нераскаянных злодеев, то они будут казнить мирных граждан; все это знают все непротивленцы, пережившие революцию последних лет. Эту совершенно ясную мысль автор подкрепляет философскими и психологическими основаниями, справедливо доказывая, что человек не есть индивидуальный только субъект, но связан в добре и зле со всеми» [1]. По митр. Антонию, И. Ильин в своей книге всесторонним образом понял христианское учение о разных степенях духовного совершенства человека, поясняя его с помощью собственного понятийно-категориального аппарата.
Основной упрек Н.А. Бердяева И.А. Ильину касается в преобладании у него отвлеченного морализма, подхода, при котором реальность конкретных личностей не берется во внимание; отсюда и неспособность концепции И.А. Ильина вместить любовь к конкретной личности. Ведь «любовь всегда есть утверждение лика любимого, утверждение его в Боге и в вечности, утверждение его, несмотря на нечистоту, греховность, замутненность этого лика. Нужно любить не только Бога в человеке, но и человека в Боге. Всеобъемлющая любовь должна была бы увидать в Боге и лик самого последнего из людей, самого падшего, самого грешного» [2]. И.А. Ильин не хочет любить «ближнего», он любит самого «дальнего», любит абсолютное добро, носителем которого почитает себя. Н.А. Бердяев обвиняет И. Ильина в том, что тот, сражаясь против морализма (в лице Л.Н. Толстого), сам был неосознанным отвлеченным моралистом. Ведь восстание И. Ильина не имело реального и актуального предмета для критики, если не считать незначительной группы последователей толстовства. И если речь у И.А. Ильина шла о русской революционной интеллигенции (которая была повинна в наступившей грозе русской революции), то действовала она как раз теми способами (сопротивление злу силой, террором, убийством, вооруженными восстаниями), которые предлагал И.А. Ильин как бы от лица абсолютного добра. Проблематика книги И.А. Ильина в действительности гораздо шире, чем полемика с толстовством и обоснование жестких методов борьбы со злом. Проблема со злом, и это очень точно отмечает И.А. Ильин, не ограничивается стремлением к личному нравственному совершенству, а включает и социальный аспект в широком смысле этого слова. И.А. Ильин подробно раскрывает роль различных социальных институтов – государства, права, образования, религиозного воспитания. В этом смысле И.А. Ильин далек от отвлеченного морализма и антиисторизма, в которых обвинял его Н.А. Бердяев.
В положительных оценках работы И.А. Ильина, в сравнении с критической оценкой Н.А. Бердяева, есть своя правда. Авторы этих оценок небезосновательно обращают внимание на умение И.А. Ильина поставить проблему во всей ее реальной сложности, связать с насущными вопросами практической жизни, актуализировать в этом плане антиномии социальной, политической и правовой сферы.
Список литературы
1. Антоний (Храповицкий) (митр.) О книге И. Ильина («О сопротивлении злу силой») // «О сопротивлении злу силою». Pro et contra: полемика вокруг идей И. А. Ильина о сопротивлении злу силою». [Электронный ресурс] URL: // krotov.info/library/04_g/ipp/ius2.htm (дата обращения 29.10.2021).
2. Бердяев Н. А. Кошмар злого добра // «О сопротивлении злу силою / Pro et contra: полемика вокруг идей И. А. Ильина о сопротивлении злу силою». [Электронный ресурс] URL: http://krotov.info/library/04_g/ipp/ius2.htm (дата обращения 19.10.2021).
3. Евлампиев И. И. От религиозного экзистенциализма к философии православия: достижения и неудачи Ивана Ильина // «О сопротивлении злу силою». Pro et contra: полемика вокруг идей И. А. Ильина о сопротивлении злу силою». [Электронный ресурс] URL: // krotov.info/library/04_g/ipp/ius2.htm (дата обращения 13.01.2022).
4. Ильин И. А. Путь духовного обновления // Ильин И. А. Путь к очевидности. М., 1993.
5. Ильин И. А. О сопротивлении злу силою // Ильин И. А. Соч. Т.1. М., 1993.
6. Лосский Н. О. Бог и мировое зло. Основы теодицеи // Лосский Н. О. Бог и мировое зло. М., 1994.
7. Рожковский В.Б. // Концепция И.А. Ильина о сопротивлении злу силой в контексте проблематики профессиональной этики полицейского // Философия права. 2020. №1.